Четыре причины психосоматических заболеваний

Разберем, отличные от классических, взгляды на образование психосоматического заболевания, которые, однако, подкреплены эмпирическими данными.

Четыре причины психосоматических заболеваний

На сегодняшний день слово «психосоматика» вертится у многих людей на языке. Часто заболевшие тем или иным недугом склонны списывать свою болезнь именно на психологические причины, на основе прочитанных им книг и популярных передач, отказываясь от помощи врача. С другой стороны, множество людей, наоборот, недоучитывают важность психологического компонента в их расстройстве. Связанно это прежде всего с недостаточной разработанностью данного вопроса, отсутствием четкого понимания связи психики тела и однозначного соотнесения тех или иных соматических заболеваний с психологической составляющей. Это приводит к тому, что повсюду возникают псевдонаучные системы, обещающие больному выздоровление при любой болезни за счет выполнения простых психологических техник. Интересно, что часто создание подобных систем сопровождается рассказами о чудесных исцелениях от какого-либо тяжелейшего заболевания самого создателя подобной системы и о его тяжелой судьбе (правда при проверке, в большей части случаев оказывается, что никакой болезни не было и в помине).

В качестве примера подобных систем, можно назвать популярную сегодня концепцию психосоматики Луизы Хэй. Она заявила, что сама излечилась от рака с помощью своей техники работы с дезадаптивными убеждениями - «Схемы прощения», суть которой состояла в полном высвобождении обиды. По ее словам, в течение шести месяцев применения техники, она полностью излечилась от рака. Однако, в дальнейшем врач, наблюдавший её, сообщил в газете Вилледж Войс, что она никогда не болела раком, а её болезнь была лишь результатом воображения. К сожалению, это не остановило покупателей от того, чтобы сделать ее книгу бестселлером. Обходя вниманием факт обмана, остановимся на содержании самой книги. В ней автор делает четкие соотнесения между эмоциями и убеждениями и конкретными соматическими заболеваниями, относя к ним в том числе рак (что, конечно, заставляет еще больше людей покупать книгу в поисках иллюзорной надежды). Что же на самом деле? На самом деле нет никаких доказательств того, что рак является психосоматическим заболеванием, также, как и многие заболевания, включенные в книгу Хэй. Чаще рассматриваемые заболевания вообще относятся к чисто соматическим, т.е. психологические лечение здесь будет неэффективным. Никаких научных данных, доказывающих эффективность данной системы, вы тоже не увидите, хотя ее научная проверка не составила бы труда. С другой стороны, техника предлагаемая Л. Хэй, во многом схожа с иными психотерапевтическими техниками, особенно с гипнотическими метафорами. Их действенность активно изучается в том числе и при лечении онкологии. Множество статей[1] показывают, что подобные техники могут применяться при обезболивании и облегчении страданий больного, однако, на сегодняшний день ни один врач и ни один ученый или психолог не рискнет заявить, что работа с метафорой или с чувствами способны сами по себе излечить онкологию или другое заболевание соматического происхождения. Также совершенно непонятно откуда автор берет такие точные соотнесения заболевания с убеждением и эмоцией. Для составления подобной таблицы, какую представила Луиза Хэй, потребовалась бы огромная выборка людей, а не просто заявления от частных случаев. При этом практика показывает, что существование такой таблицы, а соответственно и четкое соотнесение психических и соматических проявлений – это скорее иллюзия. Любой психотерапевт работающий с телом вам скажет, что у разных людей различные симптомы могут ощущаться в разных частях тела (у кого-то страх в горле, а у кого-то в ногах), а частые совпадения тех или иных телесных напряжений – это скорее дань социальным стереотипам («от страха сердце замирает») или типичным физиологическим проявлениям той или иной эмоции (от страха сердце действительно начинает биться быстрее). Таким образом, система Хэй не имеет под собой никаких оснований, кроме единичных случайных случаев исцеления (куда, не входит даже сам случай Луизы Хей), которые в основном объясняются эффектом плацебо, одновременным прохождением традиционного лечения или воображением больного.

○ Что такое психологическая травма? Обзор научных статей
○ Психотравма как способ адаптации

Другим подобным направлением является Новая Германская «Медицина». Слово «медицина», было поставлено в кавычки, так как никакого отношения данное направление к официальной медицине не имеет. Привязка этого слова является лишь способом создания иллюзии научности, как и многие другие аспекты предлагаемой системы, например, ссылки на эмбриональное развитие, исследования мозга и т.д. Однако, если вы попытаетесь отыскать иные научные доказательства или статьи подтверждающие «факты» найденные в новогерманской медицине, вы их не найдете (если конечно, это не статьи написанные самими представителями этого направления или не обзорные статьи альтернативных методов лечения[2]). Интересно, что и сама суть теории является калькой с другой действительно научной теории. Так доктор Хаммер (основатель новогерманской медицины) выделяет две стадии разрешения конфликта: активную и восстановительную. Знающий читатель догадается, что данная классификация – это практически точная копия теории стресса Ганса Селье, о которой мы будем говорить далее. Собственно, и выводы Хаммера такие же как у Г. Селье: при невозможности адаптироваться к стрессору – человек заболевает, вплоть до онкологии ­(в теории Селье, однако, это абсолютно не значит, что причина онкологии психологическая). И это действительно так, однако, всё дальнейшее является лишь неподтвержденными домыслами самого доктора Хаммера. Например, открытые им, «очаги Хаммера», которые можно видеть на КТ – это не более чем артефакты оборудования. Во многих источниках можно видеть, что разработчики томографа, на котором работал Хаммер заявляли, что это не может быть артефактом, однако, при дальнейшем углублении оказывается, что заявляли они это нигде более кроме как в личном разговоре с доктором Хаммером. В новогерманской медицине существуют и другие далекие от научного представления аспекты, на которых мы уже не будем останавливаться. Таким образом, Хаммер не предложил ничего нового, при этом добавив в работающую теорию, выдуманные аспекты, создав тем самым достаточно влиятельное псевдонаучное направление. Интересно, что Хамер полагал, что традиционная медицина является «еврейской» — созданной для уничтожения неевреев[3]. Не получив официального разрешения, он начал практиковать свои методы и был за это лишен лицензии по решению суда. В ряде стран он был обвинен в причинении смерти пациентам и неоднократно пребывал в заключении[4] [5]. Онкологическая лига Швейцарии признала «Новую германскую медицину» особо опасным методом, создающим чувство ложной безопасности и побуждающим к отказу от лечения.

Интересно заметить, что все подобные школы пользуются в принципе схожими гипнотическими техниками, где предполагается работа с различными метафорами, аффирмациями и образами. Техники эти довольно старые и рабочие и именно из-за этого, мы можем видеть отдельные случаи исцеления от простых и реальных психосоматических заболеваний (например, психосоматические аллергии, синдром раздраженного кишечника, некоторые кожные заболевания), однако как только дело доходит до серьезных болезней здесь частоты успешных случаев вряд ли превышает случаи бесполезной работы, да и случаи ухудшений, в том числе, когда пациент отказывается от традиционного лечения под влиянием веры в чудо.

Мы же перейдем к обсуждению научного взгляда на психосоматику, в разборе которого тоже все не так просто.

Психосоматика — направление в медицине и психологии, изучающее влияние психологических факторов на возникновение и течение телесных заболеваний.

В этом направлении существует два взгляда на классификацию психосоматических заболеваний: «узкий» подход придерживается выделения нескольких типов болезней где есть прямая связь между психологическим фактором и четким соматическим симптомом, и «широкий» подход куда подпадают все заболевания, которые характеризуются связью психика-тело, а также психические расстройства (тревожные расстройства, логоневрозы и др.). Мы будем придерживаться второго подхода, поскольку в дальнейшем он позволит нам продемонстрировать опосредованную природу некоторых психосоматических заболеваний.

Идея о том, что наши душа и тело связаны не нова и появилась она еще в древнеиндийской и греческой психологии. Сам же термин «психосоматический» впервые использовал в 1818 году Иоганн-Христиан Хейнрот, а в 1822 году Якоби ввел термин соматопсихический, который, однако, не получил такого распространения. Современные же представления психосоматической медицины опираются в основном и, к сожалению, на разработки психоаналитической школы. «К сожалению», поскольку, несмотря на полезность идей, предлагаемых в данном направлении, они редко подкрепляются фактами и экспериментальными данными, за что многие критикуют психосоматическую медицину и порой отрицают существование психосоматических заболеваний как таковых. Если кратко резюмировать представление психоаналитической школы и ее разнообразных ответвлений, то можно говорить, что причина психосоматического заболевания кроется во внутреннем конфликте, при котором наличная потребность, или как ее чаще называют в подобных школах «энергия», не может найти адекватного выхода в поведении и поэтому проявляет себя через тело больного. При этом, следует понимать, что конфликт в данных школах рассматривается как причина любого невротического заболевания, которое может проявляться через те или иные механизмы защиты психики. Например, невыраженная агрессия на начальника, может проявить себя, когда индивид придет домой и накричит на жену. Данный механизм называется переносом или смещенным поведением, и он действительно защищает психику субъекта, позволяя ему с одной стороны, не потерять работу, а с другой стороны выпустить пар и реализовать агрессивный импульс. Отсюда встает вопрос, почему кому-то достаточно накричать на жену, а кто-то заболевает гипертонией. Ответ на этот вопрос в глубинной психологии связывают с особенностями личности субъекта и с уровнем развития его механизмов защиты психики. В частности, наиболее продуктивным механизмом защиты психики, еще З. Фрейд, считал сублимацию, когда ту же агрессию индивид переводит в искусство, спорт или иную полезную деятельность. Описанный выше перенос – это уже механизм более низкого уровня, который может стать причинной невроза. На самом же низком уровне, как раз и находится соматизация, т.е. отреагирование накопившейся энергии в собственном теле.  Это наиболее примитивный механизм и это, можно сказать, самый первый механизм отреагирования, который у нас появляется еще с рождения. При нем человек не осознает ни своей потребности, ни конфликта, ни способа его реализации (в отличии от того же переноса, где человек хотя и не осознает причины, но осознает свои чувства).

Помимо этого, в глубинной психологии активно используется идея символизации, при которой то или иное психосоматическое расстройство как бы выражает собой внутренний конфликт больного. Например, идея «я задыхаюсь в этих отношениях» может, в соответствии с данной теорией, перерасти в реальную проблему с дыханием.

Несмотря на теоретическую значимость данных теорий, они мало доказуемы, ведь все заявления о внутриличностных конфликтах, по сути базируются на практике и интерпретациях психотерапевтов, которые не всегда согласуются с реальностью. В частности, проблема с дыханием может являться не следствием, а причиной фразы «я задыхаюсь в этих отношениях», поскольку, во-первых, в процессе психотерапии все мысли концентрируются вокруг заявленной проблемы, что и вызывает соответствующие ассоциации, а, во-вторых, глубинные терапевты сами часто наталкивают клиентов на подобные ассоциации и делают достаточно произвольные интерпретации. Простым доказательством этого, может являться то, что в разных направлениях к исцелению могут приводить различные интерпретации (болезнь: как результат вытесненного сексуального влечения к сестре во фрейдистском психоанализе, как результат родовой травмы в семейных расстановках, как результат идентификации с объектом в теории объектных отношений и т.д.). Таким образом, идеи психосоматической медицины часто не находят своего обоснования (стоит заметить, что существуют учебники по психосоматической медицине, в которых нет не единой ссылки на реальные эксперименты).

В данной статье мы приведем, отличные от классических, взгляды на образование психосоматического заболевания, которые, однако, подкреплены эмпирическими данными.

1.  Психосоматическое заболевание как следствие хронического стресса.

Идея о данной причине психосоматических заболеваний базируется на всеми признанной теории стресса Г. Селье[6].  В отличии от популярного представления о вреде стресса, в концепции Г. Селье, стресс выступал как нормальная реакция организма, которая подготавливает нас к активному поведению по решению возникшей задачи, а все стимулы, которые нам встречаются на нашем пути в принципе можно считать стрессорами. При этом стресс – это типовая реакция организма, которая характеризуется выбросом определенных гормонов в кровь. Совокупность химических реакций в организме, происходящих в следствии стресса, позволяет нам адаптироваться к ситуации и совершать в ней активные действия (например, адреналин, выброшенный в кровь при виде злой собаки, заставляет наши мышцы напрягаться, а сердце биться сильнее тем самым готовя нас к бегству). Такой стресс Г. Селье назвал эустрессом или полезным стрессом. Однако, что произойдет, если сила стрессора будет превышать возможности адаптации организма, а избежать воздействия этого стрессора никак не получается? В этом случае организм будет продолжать находится в стрессовом состоянии, т.е. будет продолжать выделяться адреналин и происходить остальные сопутствующие реакции, однако теперь они не будут помогать адаптации, они просто будут накапливаться пока в конце концов не приведут к соматическим изменениям. В результате, если энергия, выработанная в организме, никуда не расходуется (а в случае постоянного воздействия стрессора так и происходит, ведь выработка гормонов со временем нарастает при том, что организм, наоборот, становится все менее активным из-за истощения), страдает организм человека. Так, например, чрезмерное количество кортизола повреждает мышечную ткань и клетки и может даже привести к язвенной болезни желудка, повышению уровня сахара в крови и инсульту. А если в организме слишком много адреналина, страдают кровеносные сосуды головного мозга и сердце, из-за чего серьезно повышается риск апоплексии и сердечного приступа.

Сам Г. Селье, проиллюстрировал это на своем эксперименте с крысами.  Он вводил им растров определенного гормона (сначала он и стремился открыть новый гормон) после чего крысы выказывали ряд схожих симптомов: у них появились кровавые язвы, их надпочечники раздулись, а вилочковые железы, селезенки и лимфоузлы — части иммунной системы, — наоборот, сморщились. Чтобы доказать действенность «нового гормона», ученый провел ряд контрольных экспериментов, где пробовал на крысах другие растворы и, к его удивлению, реакцию оказалось той же. Таким образом, как бы он не воздействовал на крыс, симптомы были сходными. Отсюда можно было бы заявить, что теория стресса верна только относительно химических веществ, вводимых в организм, однако, в конце концов Г. Селье понял, что дело было вовсе не в веществах, а в переживаниях животных.  Отсюда, он решил провести еще ряд экспериментов, где воздействовал на крыс уже иными способами, в том числе и психологическими, он применял: высокие и низкие температуры, беспрерывные физические нагрузки, громкие звуки и др. Во всех этих случаях симптомы повторялись. В течение 48 часов у крыс падал тонус мышц, развивались язвы в кишечнике и начиналось угнетение иммунной системы. Позже он заметил и схожие симптомы у своих пациентов-людей, назвав их заболевание «синдромом страдания». Последующие эксперименты доказали, что стресс является причиной многих заболеваний - артрита, болезней сердца, астмы.

Важно также, что данная теория переросла в теорию психологического стресса. Все-таки в экспериментах мы имели дело с реальными физическими воздействиями. Уже позже аргументом в пользу психологической природы некоторых заболеваний стало создание моделей, где не меньшую роль чем физические раздражители играл психологический фактор, в частности, способ интерпретации того или иного стимула, что показано в эксперименте Лазаруса[7]. Например, одна и та же ситуация может интерпретироваться одним человеком как нормальная, а другим как опасная. Такая интерпретация будет вызывать такой же стресс, как и реальный физический раздражитель, а если этот стресс постоянен, он будет приводить к тем же изменениям в организме. Ежедневная работа на нелюбимой работе на психологическом уровне может вызывать такое же напряжение, что и подъем тяжелейшей штанги на соревнованиях, разница лишь в том, что никто не ходит поднимать штангу с 9 до 18 часов, пять дней в неделю в течении 30 лет. Отсюда, становится очевидным почему у нашего «работника» проблема с отдышкой и высокое давление.

Интересно, что эксперимент, по сути, доказавший данную теорию был проведен примерно 1000 лет назад врачом и философом Авиценной (980-1037), который использовал двух баранов, одного из которых он поместил в клетки рядом с волком. В результате постоянно стресса этот баран постепенно становился все более подавленным, чахлым и худым пока в конце концов не погиб при том, что он имел пищи в избытке, а реальная угроза отсутствовала, ведь волк никак не мог достать барана. Данный эксперимент, пускай и на животном, наглядно показывает связь наших психических переживаний со здоровьем нашего организма. Более того из него видно, что часто к нашим проблемам приводит именно неадекватная интерпретация ситуации нежели реальная опасность. И, конечно, это был не единственной эксперимент в данной области, подобное направление исследований называется экспериментальным неврозом, куда большой вклад внесла и отечественная школа.

Хотя эксперименты на животных, заставляют нас переносится в сферу условных рефлексах, все же, говоря о человеке, мы имеем в виду именно особенности интерпретации события. Почему человек интерпретирует то или иное событие как угрозу? Когнитивная теория говорит о том, что это происходит в следствии его предыдущего опыта, а теория диссоциации[8] предполагает, что такой опыт может быть не осознаваем самим человек. С позиций когнитивной гипнотерапии, такой неосознаваемый опыт появляется в следствии психотравм[9], которые чаще всего происходят в детстве, после чего индивид начинает реагировать сильным стрессом, на абсолютно нормальные ситуации. Например, ребенок жил в проблемной семье, где от родителей часто исходила угроза. Он принял такой образ родителей и теперь, повзрослев он неосознанно примеряет этот образ на других людей (проецирует), что каждый раз в ситуации общения вгоняет его в стресс. Причем такой стресс может стать хроническим, особенно если этот человек работает в сфере коммуникаций.

Конечно, данная концепция никак не связана с реальным воздействием, когда индивиду действительно что-то угрожает, но она вполне способна объяснить ситуацию, при которой настоящая угроза отсутствует, но индивид почему-то неадекватно оценивает происходящее и испытывает крайний стресс. Таким образом проработка травмы позволяет снизить уровень стресса в тех или иных ситуациях и избавить человека от некоторых симптомов.

В результате, первой возможной причиной психосоматического заболевания является воздействие сверхсильного психологического стрессора, который превышает возможности адаптации организма. Данная теория имеет под собой определенные эмпирические данные, а также развивается и по сей день. Интересно и то, что в ней часто применяется термин «адаптационная энергия»[10], по сути, аналог различных вариантов «энергий» психоаналитических школ. Однако, в теории стресса термин «энергия» используется лишь как собирательное понятие для обозначение определенных процессов в организме, в то время как «энергия» во многих концепциях глубинной психологии не имеет своего реального референта, либо он притягивается за уши, что принципиально отличает научное направление от ненаучного. При этом, мы и дальше будем использовать некоторые иные термины схожие с описанными выше, например, термин «конфликт», но опять же постараемся подвести под него обосновательную базу, а не просто давать интерпретации.

В заключении мы можем, на основе концепции Г. Селье, наглядно описать психосоматическую проблему на примере сравнения человеческого организма и компьютера. Можно представить человеческий организм в виде аппаратной части компьютера, в то время как стрессором будут являться те задачи, которые мы перед ним ставим. В обычной ситуации компьютер довольно быстро и нормально справляется с простыми задачами последовательно переходя от одной к другой меняя уровень напряжения, посылаемый на процессор (эустресс). Однако, мы можем загрузить компьютер очень сложной задачей, из-за чего напряжение и температура в процессе поднимется, кулер станет вращаться быстрее, наш компьютер начнет выполнять задачу на пределе своих возможностей. Но мы добавим еще несколько задач: запустим игру, параллельно откроем несколько окон и запустим пару тяжелых программ. Наш компьютер начнет тормозить, ему будет сложно переключаться между окнами, и тогда, чтобы он заработал еще быстрее, мы снимем ограничения в системе охлаждения и отключим автоматическую перезагрузку компьютера при повышении температур и будем наслаждаться быстродействием устройства. Очевидно, что достаточно скоро, такое использование приведет уже к реальную физическую повреждению, а не просто подвисаниям. Причем мы не знаем, какой из блоков сгорит первым: процессор из-за сложности и количества задач; видеокарта из-за слишком высоких требований обрабатываемого изображения; блок питания из-за непрекращающейся нагрузки и нагрева или что-то еще, но рано или поздно это произойдет.

Такая же ситуация и с человеком. Сначала из-за постоянных нагрузок снижается его функциональность: ухудшается внимание, память, мышление, координация движений, но если стресс продолжает действовать, то происходят соматические изменения в виде того или иного заболевания. Причем в соответствии с теорией стресса, мы можем говорить, что заболевание проявится примерно также, как и в ситуации с компьютером, т.е. свои позиции сдаст наиболее слабая система в организме. Это также принципиально отличает теорию стресса от психоаналитических теорий, ведь здесь нет никаких глубинных значений симптома, которые бы он символизировал. Симптом является лишь следствием физиологического процесса, возникшего в результате стресса, и по большому счету никак не связан с психологией человека (с ней связан только сам факт стресса). Если это так, то, очевидно, не имеет никакого смысла пытаться понять значение симптома и придумывать для него интерпретацию, когда, напротив, работа с травмой, как причиной стресса будет достаточно продуктивной.

2. Психосоматическое заболевание как следствие конфликта и запрета на выражение эмоций.

Данная причина психосоматического заболевания продолжает идеи Г. Селье, однако имеется одно принципиальное отличие, о котором мы скажем ниже. Вывод о существовании данного типа психосоматики мы делаем из экспериментов с выученной беспомощностью М. Селигмана[11]. Если коротко, то подобные эксперименты представляют из себя исследование того, как организм будет вести себя в безвыходной ситуации: собаку помещают в клетку с двумя комнатами, по полу которых можно пропускать электрический ток. В первой части эксперимента ток пускают по полу той комнаты, где находится собака, она мечется и бежит в другую комнату, после чего ее и там бьют током. Животное находится в безвыходной ситуации и все, что оно может сделать это просто лечь и терпеть боль. Дело в том, что после продолжительных проб, собака продолжает лежать на месте в комнате, где ее бьют током, не пытаясь ничего сделать, даже тогда когда ток в другой комнате уже давно отключили. Переводя на человеческий язык: собака просто смирилась со своей участью, она считает, что любые действия бессмысленны и поэтому даже не пытается исправить ситуацию. Такое поведение и было названо выученной беспомощностью. Сейчас выученную беспомощность часто рассматривают как причину глубокой депрессии, когда человек просто не встает с кровати и не пытается действовать. Для нас же сейчас важнее психосоматический аспект проблемы.

Дело в том, что дальнейшие эксперименты в этой области отчетливо показали, что выученная беспомощность способна становится причиной серьезных психосоматических заболеваний, в том числе онкологических. Так уже в 1982 году в Югославии исследователи стали говорить, что выученная беспомощность, как один из способов реагировать на изменяющиеся события жизни, также увеличивает вероятность заболеть онкологией.

Эти данные подтвердились в экспериментах Мадлон Висинтейнер[12], которая разделила крыс на три группы: первая из которых получала шок, который была способна избегать, вторая шока вообще не получала, а третья прошла ситуацию выученной беспомощности.  Результаты были крайне интересными. В группе, которая шока не получала смертность равнялась 50% (естественный и ожидаемый процент при подобной процедуре), в группе выученной беспомощности смертность дошла до 73%, и, что самое интересное, это то, что в группе, которая могла самостоятельно бороться с шоковым воздействием смертность дошла всего до 30%. Следует при этом понимать, что, конечно, не сама по себе выученная беспомощность вызывает рак (раковые клетки уже были привиты крысам), однако, она напрямую влияет на наш иммунитет, что в свою очередь может породить большое количество и иных заболеваний. По-видимому, такая связь имеет и биологические и физиологические основания. В частности, особи, которые активно действуют в среде и решают проблемы более способны для выживания, и они оставят лучшее потомство. С другой, стороны особи, которые не способны успешно функционировать вряд ли рассматриваются в качестве перспективных для естественного отбора и вполне возможно есть определенные внутренние механизмы, которые и приводят к самоуничтожению такого организма. Хотя это и может звучать как околонаучная догадка, все же есть некоторые прямые доказательства этому в нашей физиологии, ведь доказано, что позитивные эмоции действительно связаны с повышением иммунитета и выработкой положительных гормонов (например серотонин, гормон счастья, притупляет ощущение боли), в то время как негативные эмоции, наоборот, ослабляют наш организм. Это во многом доказывает описанную выше теорию, ведь особь, которая чаще испытывает позитивные эмоции более успешна и результативна, и, наоборот, особь с преобладающими негативными эмоциями чаще терпит неудачи и лишения.

Хотя данные экспериментов с животными переносить на людей не совсем правомерно, нам не остается ничего иного, так как подобные эксперименты проводить на людях просто неэтично, однако и здесь есть определенные зацепки. Так, еще в 80-e гoды Моррис и Грир[13] пришли к выводу, что больные c онкологическими заболеваниями более депрессивны и неэмоциональны. Другой исследователь, Shekelle, в 1981 г. показал[14], что острый приступ депрессии, даже по прошествии нескольких лет, увеличивает риск возникновения рака.

Однако, как мы уже сказали, у нас нет оснований считать рак сам по себе, психосоматическим заболеванием, так как причиной его, в данном случае, является снижение иммунитета. Безвыходная ситуация создает крайний уровень стресса, а последующее отсутствие ответной реакции организма не позволяет реализовываться вышеназванной адаптационной энергии, что помимо снижения иммунитета приводит и к специфическим расстройствам по типу язвы, описанным выше.

Принципиальное же различие между теорией выученной беспомощности и теорией стресса состоит в факторе, вызывающем стрессовое состояние. В теории стресса фактором стресса является актуальный стрессор, который присутствует на данный момент в среде в то время, как в концепции выученной беспомощности таким фактором является отсутствие отреагирование адаптационной энергии, проще говоря, то что организм не реализует реакции, которые должны были бы быть реализованы в данном психофизиологическом состоянии.

И здесь мы уже ближе подходим к психотерапевтической теории и практике. Обычно в психосоматической медицине говорят об эмоциях, вытесненных вследствие психотравм, которые затем и трансформируются в психосоматическое заболевание. Мы постараемся разобраться почему это так, и как с этим связана выученная беспомощность.

Следует сказать, что любая психотравма сама по себе – это ситуация выученной беспомощности, по своему определению. Напомню, что мы рассматриваем психотравму, как ситуацию, превышающую адаптационные возможности организма, таким образом мы сразу переходим на стадию дистресса по Г. Селье, так как организм не способен эффективно отреагировать на стрессор, и сразу говорим о выученной беспомощности, поскольку ситуация, превышающая адаптационные возможности организма изначально предполагает, что индивид попадает в безвыходную ситуацию, с которой он не может справиться и из которой он не может выйти. Здесь нам могут возразить, что обычно в таких ситуациях индивид все же находит выход, хотя и не всегда адекватный. Например, родители кричат друг на друга и дерутся, у ребенка возникает агрессия на отца, но очевидно, что ничего с этой ситуацией он сделать не может, тут он неожиданно падает в обморок и родители успокаиваются, т.е. он все-таки определенным образом адаптируется к ситуации. Какая же ошибка была допущена при таком рассмотрении проблемы? Дело в том, что ситуация выученной беспомощности здесь все-таки присутствовала: ребенок разозлился и хотел отогнать одного из родителей, что у него не получилось, как не получилось и реализовать свою агрессию в иное русло.

Здесь следует отметить, что любая эмоция – это, по своей сути, тоже вариант стресса. Каждая эмоция характеризуется своим набором гормонов (например, при наслаждение больше выделяется серотонина, а при интересе - дофамина), а также своим набором ощущений в теле и экспрессивных проявлений (еще Ч. Дарвин показал, что эмоции во всех культурах проявляются и распознаются одинаково). Мы не будем здесь заявлять о врожденном происхождении эмоций, что для нас сейчас и не важно, важно лишь то, что каждая эмоция сопровождается своим набором проявлений и симптомов.

Так вот, возвращаясь к травме, мы можем говорить о том, что выученная беспомощность необязательно распространяется на все поведение в целом, она может распространиться лишь на пласт отдельных реакций. Предположим, в ребенок под порывом агрессии решил ударить папу, но тот ударил в ответ, и, очевидно, намного сильнее. Когда такая ситуация повториться несколько раз ребенок просто решит (скорее даже решит его организм), никогда не проявлять агрессию, так как по его опыту это приведет лишь к ответной боли. Можно утверждать, что подобный запрет на проявление агрессии может образовываться не только в следствии травм, но и в следствии указаний со стороны, когда они связаны с более сильными потребностями, например, папа говорит мальчику «не плачь, будь мужчиной» или мама запрещает дочке вести себя определенным образом с мальчиками. В обоих случаях мы, по сути, блокируем выход той или иной эмоции и потребности. И здесь мы можем ввести понятие «энергии потребности» или «эмоциональной энергии», как аналог «адаптационной энергии», описывающий, то что происходит в организме при проявлении специфических потребностей и эмоций (эмоции мы рассматриваем как проявление потребности, что соответствует научным представлениям и поэтому, в данном случае, отождествляем их).

Что происходит дальше? Дальше ребенок взрослеет, но с уже установленным запретом на ту или иную эмоцию и в каждой новой ситуации, которая бы могла вызвать эту эмоцию (например, ругань в очереди), индивид подавляет в себе или же просто не пытается отреагировать свой порыв (в данном случае агрессию), однако, в его организме накапливается адреналин, повышается давление и это продолжает происходить и за пределами ситуации, так как побуждение не было реализовано. Интересно, что в других сферах индивид может функционировать вполне нормально.

И хотя данные мысли – это по большей части идеи, которые достаточно сложно обосновать, они все же соответствуют основной канве описанных эмпирических исследований, и уж тем более, не противоречат им. Стоит также отметить, что эти теоретические выводы подтверждаются психотерапевтической практикой, где при использование метода катарсиса, вне зависимости от модальности самой терапии, часто достигается исцеление серьезных психосоматических заболеваний. Это можно связать с тем, что индивид, вновь научается реализовывать заблокированную эмоцию (например, бывает так, что на терапии плачут мужчины, которые не плакали в течении сорока лет), что приводит к нормализации гормонального фона и психофизиологического состояния в целом, а также к расширению репертуара адаптивных реакций при взаимодействии со средой.

◖Программа курса ONLINE-КУРС ОБУЧЕНИЯ «ГИПНОЗ & ПСИХОСОМАТИКА»◗

3. Психосоматическое заболевание как следствие образования рефлекторной реакции.

Если в предыдущих разделах мы рассматривали причины болезни, связанные с ней лишь опосредовано, то здесь мы обсудим механизм болезни, где психологический фактор напрямую связан с соматической реакцией. Основу этого направления заложили исследования И.П. Павлова. Уже он, в своей теории условных рефлексов, продемонстрировал, что мы можем обучаться тем или иным физиологическим реакциям, за счет объединения безусловного и условного раздражителей. Еще большую разработку данная концепция получила в кортико-висцеральной теории К.М. Быкова[15], который экспериментально доказал возможность формирования условного рефлекса, определяющего деятельность того или иного внутреннего органа. В этой же сфере работал А.И. Картамышев, указавший на рефлекторную природу некоторых дерматологических заболеваний[16].

Таким образом в рамках данной концепции психосоматическая болезнь может образоваться в результате сочетания некоторой изначально болезненной реакции с индифферентным стимулом, при наличии сильного очага возбуждения в нервной системе (это одно из основных условий научения, о котором говорил И.П. Павлов). Последний пункт означает, что в процессе такого научения, индивид должен находится в крайне сильном эмоциональном состоянии, по сути, речь также может идти о ситуации психотравмы, где реакция организма достигает своего предела. В этом случае, если в момент травмы индивид имеет какой-то болезненный симптом, например его начинает тошнить или по каким-то причинам болит желудок, такая реакция может закрепиться в данной ситуации и возникать каждый раз при схожих условиях. Например, предполагается, что именно так образуется психосоматическая аллергия: по каким-то причинам болезненная реакция цепляется за ничего не значащий стимул, например собачью шерсть, и теперь больной в принципе не способен контактировать с собаками. Вполне возможна, что такая реакция образовалась в детстве, когда заболевшего ребенка лизнула собака, чего он крайне испугался.

Другим типом научения является оперантное научение, описанное Б.Ф. Скиннером, завязанное на подкреплении той или иной реакции. Например, частая ситуация, когда при болезни наблюдается гиперопека над ребенком со стороны взрослых. Отсюда организм ребенка «понимает», что болеть выгодно, так как он получает более значимую ценность. С возрастом, однако, забота родителей исчезает, а вот привычка болеть остается. Такое воспитание часто может приводит к формированию ипохондрического характера, который сам по себе может стать причиной соматического заболевания. Так, ипохондрики, более чувствительны к своим телесным проявлениям и в любом из них склонны видеть болезнь. Это приводит к тому, что они начинают особо пристальное внимание концентрировать на отдельных частях своего тело, заниматься самолечением, совершать неадекватные действия. Сам по себе факт концентрации внимания уже может изменить работу вашего органа. Например, представьте, что человек посчитал, что с его левым глазом, что-то не так. Он начинает постоянно обращать на него внимание, реже или чаще моргать, тереть глаз. Это приводит к тому, что глаз постепенно перестает увлажняться в достаточной степени, а постоянное трение приводит к раздражению, в конце концов индивид ходит с конъюнктивитом, которого бы не было, если бы он так не «заботился» о своем здоровье. В психотерапевтической литературе описано очень много подобных случаев, когда люди не замечая того, расчесывали какие-то место, а затем заявляли, что у них проблемы с кожей.

Таким образом, хотя здесь психологический фактор и выступает лишь опосредованной причиной заболевания, все же психологическая работа вполне способна оказать положительное влияние на таких больных, вплоть до исцеления.

Интересно и то, как теория научения сочетается с предыдущими рассмотренными нами концепция. Часто психосоматический симптом является своего рода копинг-стратегией (поведение, с помощью которого индивид справляется со стрессом). Мы уже говорили о том, что стресс может накапливается в следствии наличия реальной стрессовой ситуации, либо в следствии запрета на выражение эмоций. В этом случае в организме человека скапливается напряжение, которое он не может израсходовать по прямому назначению. И здесь перед ним встает выбор: либо жить с этим стрессом, пока организм просто не перегорит, либо потратить накопившееся напряжение («адаптивную энергию») на что-то еще. И, к сожалению, выбор второго варианта очень часто происходит автоматически с использованием примитивных механизмов защиты психики, а не осознанно. Например, обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) является ярким примером этой ситуации. При ОКР, индивид вместо того, чтобы встречаться со стрессовой ситуацией, будет исполнять ряд ритуальных действий, количество которых будет еще и нарастать со временем. Например, страх грязи может перерасти в навязчивое мытье посуды, а затем и вообще в ежеминутную уборку всей квартиры. Причиной стресса здесь, конечно является не сам по себе страх грязи, а та ситуация в которой он образовался, например ребенка когда-то толкнули при всем классе в грязевую лужу, в следствии чего тот испытал крайний стыд, ситуация забывалась, но повзрослев индивид стал рационализировать свое поведение, объясняя его возможностью микробного заражения.

Другим примером здесь являются тики. Можно также говорить, что психосоматические тики приводят к разрядке физического напряжения. Например, у многих людей было такое, что при стрессе начинал дергаться глаз. Такая реакция позволяет отчасти сбросить напряжение, а сброс напряжения приводит к подкреплению реакции. Такую же функцию могут играть и периодические панические атаки.

Другой вариант расстройств объединяет оба типа научения: классическое и оперантное обуславливание, когда болезненный признак, закрепившийся в той или иной ситуации, выполняет еще и какую-то полезную функцию. Например, родители часто ругаются, однажды у ребенка заболела голова и вместо ругани, родителям пришлось переключить свое внимание на ребенка. Таким образом симптом (головная боль), с одной стороны закрепился за ситуацией ругани как условно-рефлекторная реакция, а с другой стороны каждый раз получал свое подкрепление (оперантный рефлекс) за счет того, что родители переставали ругаться. Теперь при любых ссорах или чьих-то криках у индивида начинает болеть голова.

При работе с такими проблемами, гипнотерапия направлена на поиск события, при котором сформировалась реакция и, по сути, переучивание индивида и реализацию естественной реакции организма. Например, вместо того чтобы претворяться, что болит голова, ребенок в гипнотической ситуации может сначала проявить свою естественную обиду на родителей, а затем уже по-другому оценить ситуацию ссоры.

◖Лечение аллергии через перепроживание психотравм в гипнозе. Регрессивный гипноз и гипнотерапия.◗

4. Психосоматическое заболевание как следствие идеодинамических эффектов и дезадаптивных когнитивных процессов. В этом пункте мы переходим к последней причине психосоматических заболеваний – к дезадаптивным когнитивным процессам.

Влияние когнитивных процессов на физическое состояние индивида было отмечено уже давно, можно считать, что о нем знали еще древнеиндийские йоги, потому и предлагавшие использование медитаций. Однако, в рамках научного исследования в эту проблему внесли огромнейший вклад многие зарубежные ученые в сфере гипнологии и когнитивной науки (Дж. Эллиотсон, Ж. Делез, Л. Шарпиньон, Дж. Митчелл, Ж.М. Шарко, А. Бине, У. Карпентер, Д. Эвин и др.), а также представители отечественной и российской науки (И.П. Павлов, А.А. Ухтомский, К.И. Платонов, Л.П. Гримак и др.).

Многие эксперименты данных ученых продемонстрировали возможность прямого влияния психических процессов на физиологию организма[17]. Например, с помощью внушения удается: получать значимые отклонения в некоторых показателях функционирования организма: температуры тела, частоты сердцебиения; вызывать симптомы ряда заболеваний; контролировать некоторые неподконтрольные физиологические процессы (например, течение месячных у женщин); ускорять процесс исцеления некоторых заболеваний; отключать боль и ощущения как таковые или, наоборот, создавать иллюзию ощущений.

Этот абзац был написан не для того, чтобы прорекламировать возможности внушения, а для того, чтобы проиллюстрировать степень влияния психических процессов на наш организм. И для этого не всегда нужно состояние гипноза, а в качестве внушения могут выступать ваши собственные мысли, убеждения и представления. И здесь мы рассмотрим несколько возможностей для появления дезадаптивных когниций.

В продолжении темы научения стоит сказать о возможности социального научения, открытого А. Бандурой. В этом случае индивид бессознательно копирует поведение другого человека, модель которого остается у него в голове. Так человек может заимствовать, в том числе, и некоторые психосоматические паттерны, например те же панические атаки, обсессивно-компульсивное поведение, заикание. Также могут заимствоваться и иные проявления организма, например, напряжения в теле, которые в последующем могут приводить к другим расстройствам. Наконец, заимствоваться могут и представления человека о себе и вообще, так называемый жизненный сценарий. О влиянии подобных представлений мы скажем чуть ниже.

Другим вариантом приобретения неадекватных представлений являются внушения и указания со стороны других людей. В качестве таких указаний могут быть, как носящие негативный оттенок: «Тогда я думала сделать аборт и не хотела детей», «Хватит заикаться», «Ты был больным ребенком», и др., так и кажущиеся позитивный: «Не выходи на улицу, а то заболеешь», «Не трогай, а то заразишься» и др. В результате подобных указаний, индивид интериоризирует (впитывает), некоторые дезадаптивные представления, как о себе, так и о мире, которые в последующем могут перерасти в психосоматику.

Наконец, индивид может сам порождать некоторые негативные убеждения и представления о себе в следствии травматического опыта или просто негативного научения: «Родители меня не хотели, значит я не должна жить», «Я неудачник, лучше бы я умер», «Я легко могу заболеть», «Со мной всегда происходит, что-то плохое», «У меня больное сердце».

Хотя мы обозначили источники образования дезадаптивных представлений, мы еще не сказали, каким же образом они могут вызывать психосоматические заболевания. Порой действительно достаточно представления самого по себе, чтобы деятельность организма начинала меняться. Например, при первой панической атаке индивид может посчитать «У меня что-то не так с сердцем», он начнет обращать внимание на сердце, в следствии чего его деятельность может действительно немного измениться, но что еще важнее сам индивид будет опасаться этого самого изменения и реагировать на него уже повторной панической атакой. Происходит это по механизму положительной обратной связи: случается паническая атака в следствии страха и стресса – индивид думает, что с ним что-то не то – он обращает внимание на свое тело – он решает, что сердце работает не так, потому что он задыхается – он пугается – от испуга сердце действительно начинает биться сильнее – паника становится только сильнее. Интересно, что на самом деле все реакции организма при панической атаке находятся в пределах нормы и не могут привести к каким-либо последствиям.

Другие убеждения по типу «я недостоин жизни», «лучше бы я умер», «я могу заболеть» работают по другому принципу. Этот принцип открыл Роберт Розенталь и назвал его эффект «Пигмалиона». Он доказал, что мы склонны, хотя и неосознанно, стремиться к подтверждению собственных мыслей, убеждений и представлений. Этот принцип соответствует отрытому еще раньше закону когнитивного диссонанса, при котором мы всегда стремимся подогнать реальность под наши убеждения. Например, человек, который думает «лучше бы я умер», будет намеренно, но не осознавая того, приближать свою смерть, например, подвергая себя каким-то рисковым действиям. Или женщина, которая очень любила свою мать, погибшую от рака, будет намеренно выкуривать по несколько пачек сигарет в день. Примерно также исследования объясняют и действие «порчи»: действует она только на тех, кто в нее верит, и кто о ней знает. Когда, верующий в порчу, человек узнает о проклятии, он сильно пугается, постоянно находится в напряжении, перестает пить и есть и, собственно говоря, умирает (правда стоит сказать, что это справедливо в основном для примитивных сообществ).

В заключении этой темы стоило бы сказать, что наши обычные мысли и убеждения играют наименьшую роль в нашем соматическом состоянии, а все высказывания по типу «мысли позитивно и все наладиться» — это, скорее сказки. Мысли приводят к соматическим заболеваниям лишь опосредованно, как это описано выше в то время, как еще древние ученые типа Парацельса указывали, что основное влияние психика на наш организм производит через наше эмоциональное состояние. Именно поэтому мы отдадим большую роль в образовании психосоматических заболеваний подсознательным механизмам научения и реальным стрессорам, которые напрямую связаны с деятельностью нашего тела.

Также стоит сказать, что в данной статье нет попытки создать единую и всеобъемлющую концепцию психосоматических болезней, как это делается, например в глубинной психологии. Мы говорим о том, что у психосоматического заболевания могут быть совершенно различные психологические причины, которые, при этом, могут приводить к самой болезни, как напрямую, так и опосредовано, через оказание влияния на способ жизнедеятельности индивида. Однако, можно говорить и о комплексном взаимодействии тех или иных причин. В качестве примера мы рассмотрим участившиеся случаи лечения дерматологических заболеваний у маленьких детей через психотерапию их матери.

Данная мистическая область перестает быть столь таинственной, когда мы применим к ней некоторые научные наработки. Во-первых, стоит сказать, что сам по себе репертуар выражения эмоций у детей ограничен. Да, они очень экспрессивны, но они не способны вместо этой самой экспрессии, проявить свою эмоцию, иначе вербально или поведенчески. Например, взрослый человек вместо того, чтобы сразу лезть в драку может повести себя пассивно-агрессивно или же просто подшутить, ребенок на это не способен. Это уже говорит о том, что если мы заблокируем выход той или иной эмоции у ребенка, то отреагировать он ее сможет лишь на одном доступном ему уровне – на телесном. Но необходимо также понять, почему эмоции ребенка ищут выход именно таким образом. Здесь в дело вступает мама. Маленький ребенок изначально имеет способность моделировать поведения других людей, за что в его мозге отвечают зеркальные нейроны: вы улыбайтесь ребенку, он улыбается в ответ, а когда родители ругаются он плачет. Так вот психосоматическое заболевание ребенка в следствии негативного состояния матери можно описать двумя, предполагаемыми механизмами.

Во-первых, это может быть поступление противоположных эмоциональных посылов от матери, например мама улыбается, но при этом испытывает напряжение. В этом случае рефлекторно ребенок может отвечать на улыбку, в том время как возникшее напряжение (которое он также моделирует, как и улыбку) в нем блокируется. Как мы и говорили выше, заблокированное чувство приведет к накоплению стресса, которое затем выразиться единственно возможным способом – через тело. Причем это необязательно будет кожное заболевание, ребенок может заболеть и чем угодно еще.

Второе объяснение, которое мы могли бы предложить, это неспособность отразить эмоциональное состояние матери, из-за недифференцированности реакций ребенка. В частности, уже взрослая мама может испытывать более глубокие и неоднозначные чувства чем ребенок, который обладает лишь базовым набором эмоций.  Таким образом, когда мама появляется в таком «непонятном состоянии», все равно возникает потребность его отразить, но вот возможности такой нет, в итоге опять эмоция блокируется и переходит в телесный симптом.

Очевидно, что данная гипотеза – это лишь предположение, а сама проблема «лечения через маму» требует еще долгого и скрупулезного исследования, а не простых теоретических построений.

Интересно и то, что на протяжении статьи вы могли заметить, как для многих построений глубинной психологии находятся экспериментальные подтверждения: идея энергии (адаптационной энергии), идея конфликта (выученная беспомощность и запрет на эмоции) и др. Однако подтверждения эти были найдены в совсем других направлениях, что в очередной раз говорит о нежелании глубинных психологов заниматься доказательством своих теорий. Мы же, надеемся, что привели ряд обоснований для подтверждения существования психосоматических заболеваний. И несмотря на то, что спектр таких заболеваний мы рассматривали достаточно широко, стоит предостеречь читателя от идеи «все болезни от нервов» и тем более отнесения к психосоматическим заболеваниям заболеваний онкологических, а затем похода к психологу вместо врача. В дальнейшем важно достаточно четко определить перечень психосоматических заболеваний, а также соматических заболеваний большое влияние на течение которых могут оказывать психологические факторы. Это позволит как врачу, так и психотерапевту эффективно оказывать помощь людям, которые в ней нуждаются.

Список литературы по психосоматике

[1] Например, Butler, B. (1954). "The use of hypnosis in the care of the cancer patient". Cancer. 7 (1): 1–14.; Peynovska, R.; Fisher, J.; Oliver, D.; Matthew, V. M. (2003). "Efficacy of hypnotherapy as a supplement therapy in cancer intervention" (PDF). Paper presented at the Annual Meeting of The Royal College of Psychiatrists, 30 June – 3 July 2003; Spiegel, D.; Moore, R. (1997). "Imagery and hypnosis in the treatment of cancer patients". Oncology. 11 (8): 1179–1195; Michael R. Nash, Nicole Perez, Anthony Tasso, Jacob J. Levy. (2009) Clinical Research on the Utility of Hypnosis in the Prevention, Diagnosis, and Treatment of Medical and Psychiatric Disorders. International Journal of Clinical and Experimental Hypnosis 57:4, pages 443-450.
[2] Например, Swiss Study Group for Complementary and Alternative Methods in Cancer, SCAC. Hamer's 'New Medicine' (PDF). Swiss Cancer League (2001)
[3] Tor Bach, Kristin Grønli, and Erik Tunstad. Norway – Jewish-conspiracy nuts soar to new heights of lunacy, Searchlight (May 2003).
[4] Там же
[5] case file number 34 Js 85/86 — 34 Js 178/95 — 34 Js 221/96 Public Prosecution Service Cologne
[6] Selye, H. A Syndrome Produced by Diverse Nocuous Agents. Nature. vol. 138, July 4 (1936), p. 32.
[7] Lazarus R.S., Speisman J.C. and Mordkoff A.M. The relationship between autonomic indicators of psychological stress: heart rate and skin conductance. Phsycosom. Med. 25:19-30, 1963.
[8] Пьер Жане. Психический автоматизм. Экспериментальное исследование низших форм психической деятельности человека. — СПб.: Наука, 2009. — 500 с.; Yates, J. L., Nashby, W. Dissociation, affect, and network models of memory: an integrative proposal. // Journal of Traumatic Stress. 1993. V. 6. P. 3.; Hilgard, E. R. (1977). Divided consciousness: Multiple Controls in Human Though and Action,Wiley, New York.
[9] Ciaramella A. The Influence of Trauma on Autobiographical Memory in the Assessment of Somatoform Disorders According to DSM IV Criteria. The Psychiatric quarterly. 2018 Dec; 89(4):991-1005 и Yates, J. L., Nashby, W. Dissociation, affect, and network models of memory: an integrative proposal. // Journal of Traumatic Stress. 1993. V. 6. P. 3.
[10] Alexander N. Gorban, Tatiana A. Tyukina. Evolution of adaptation mechanisms: Adaptation energy, stress, and oscillating death. Journal of Theoretical Biology 405:127-139 · September 2016
[11] М.E.P. Seligman. Helplessness: On Depression, Development, and Death. — San Francisco: W. H. Freeman, 1975.
[12] Visintainer, M. A., Volpicelli, J. R., & Seligman, M. E. P. (1982). Tumorrejection  in  rats  after  inescapable  versus escapable  shock. Science,216, 437-439.
[13] Greer S, Morris T: Psychological attributes of women who develop breast cancer: A controlled study. J Psychosom Res 19:147-153, 1975.
[14] Shekelle R.B., Raynor W.J., Ostfeld A.M. et al. Psychological depression and 17 year risk of death from cancer // Psychosom. Med. 1981. Vol. 43. P. 117-125.
[15] Быков К. М. Кора головного мозга и внутренние органы, М., 1942 (Сталинская премия, 1946), 2 изд., М.—Л., 1947.
[16] Картамышев А.И. гипноз и внушение в терапии кожных болезней. Москва. Медгиз. 1953. 70 с
[17] Например, Платонов К.И. Слово как физиологический и лечебный фактор. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Медгиз, 1957. — 432 с.; Гримак Л. П., Звоников В. М., Скрыпников А. И. Психическая саморегуляция в деятельности человека-оператора // Вопросы кибернетики. Психические состояния и эффективность деятельности / Под ред. Ю. М. Забродина. М.: Изд-во АН СССР, Научный совет по комплексной проблеме «Кибернетика», 1983; Ewin, D.M. (2001). "The use of hypnosis in the treatment of burn patients". International Handbook of Clinical Hypnosis: 274–283.; •  Jensen MP, Adachi T, Hakimian S (2015). "Brain Oscillations, Hypnosis, and Hypnotizability". The American Journal of Clinical Hypnosis (Review). 57 (3): 230–53 и др.

● ВК. Гипноз: обучение гипнозу и отзывы о гипнотерапии. 
● ФБ. Психосоматика. Лечение страхов и фобий гипнозом. 
● Instagram. Гипноз и психосоматика. Отзывы.

Оценка статьи:

(4 оценок, среднее: 5,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться с друзьями: